Водитель самосвала из ДТП под Смолевичами заставил плакать на последнем слове в суде
Последнее слово водителя самосвала было сказано в Минском областном суде 15 сентября. Он попросил прощения у потерпевших от ДТП в Смолевичском районе, в результате которого погибло 15 человек.
В здание суда Владимир Гриненко пришел уже с собранной спортивной сумкой в окружении родных, пишет Mlyn.by.
Его речь за трибуной длилась чуть больше минуты:
— Выражаю искреннее соболезнование всем потерпевшим, родным и близким. Это страшная авария, которой не должно было быть. И если бы я мог, я бы все сделал, чтобы изменить прошлое. Это жуткое стечение обстоятельств, унёсшее столько жизней, — руки водителя судорожно сжимались.
При этих словах у присутствующих брызнули слезы.
— Прошу прощения у всех пострадавших при аварии. Прошу прощения у родных и близких, потерявших своих родных. Я даже мысли не допускал, что так может произойти. Я готов понести заслуженное наказание и не дай Бог кому-либо быть в ответе за чьи-то жизни! Для меня это самый дорогой и страшный урок, который я буду искупать до конца жизни. Простите, если сможете, —подчеркнул Владимир Гриненко.
Суд удалился в совещательную комнату для постановления приговора, который будет оглашен 18 сентября.
— На прошлом заседании нас не было, но мы знаем, что адвокат высказалась, что она своих детей никогда не пускает ездить на маршрутке. Например, у нас такой возможности не было. Мы живем в деревне и хотели дать своим детям хорошее образование. Мои трое детей учились в гимназии, двое из них погибли. И дай Бог, чтобы на ее пути никогда не попался такой МАЗ и такой безответственный водитель, — говорит потерпевшая Надежда.
Ее дочери Анне был 21 год, сыну Ивану — 14.
— Дочь — молодой специалист в школе, взяла первый класс. Влилась в коллектив очень быстро, все ее уважали, любили, ценили, — отмечает убитая горем мать, — Аня стала впервые с молодым человеком встречаться. И у них так быстро отношения завязались! Мы с мужем думали, планировали, что летом будет свадьба, а тут — похороны.
Надежду начинают душить слезы и она с трудом продолжает рассказ.
— А сын был такой добрый, порядочный, не допускал, чтобы кто-то матом ругнулся, очень правильный. Я ему еще говорила: «Ваня, как ты пойдешь в армию?» Бывало мы идем, а он пластиковые бутылки с земли поднимает. Я его спрашиваю, зачем ты это делаешь, а он отвечает: «Мама, пластик разлагается больше 20 лет. Ее никто не уберет, никто не подымет, мы ее дома выбросим», — вспоминает несчастная женщина. — Мы уже с ним про специальность говорили. Хотел сначала стать программистом, но потом передумал и решил быть инженером, хотел самолеты чинить. Я предложила на летчика пойти, но он хотел проектировать и строить самолеты, ремонтировать их. И мы рассматривали авиатехнический для поступления.
Надежда говорит, что потеряла всякий смысл жизни.
— Эти МАЗы носятся по дороге, они не соблюдают никаких правил. Редко кто останавливается даже на пешеходном переходе, рядом со школой. У меня там работа поблизости, и я это наблюдаю. Несутся по «лежачему полицейскому» и им плевать, что там дети рядом! Из пяти только один может остановится, — жалуется Надежда, — И будут еще что-то говорить на маршрутчика, что он взял детей на остановке с целью наживы и этих лишних людей. Да это самосвалы носятся с целью наживы!
