Есть три способа разориться: самый быстрый — скачки, самый приятный — женщины, самый надежный — сельское хозяйство. О фермерстве и подводных камнях этого занятия и будет сегодняшний текст. На этот раз речь пойдет о голубике — хите летнего сезона.
Onliner заглянул на гигантские плантации под Ганцевичами и узнали, как можно за три часа потерять почти все, не опустить руки и продолжить заниматься делом всей жизни. Репортаж из «Синей птицы», где производят ягодное счастье (и никаких тебе охлажденных тушек цыплят).
Отец навез веточек из Германии, и участок превратился в теплицу
«Чтобы разрастись с теплицы на заднем дворе до масштабных плантаций на 180 гектаров, понадобилось добрых 26 лет», — рассказывает Евгений Рубан, директор всего этого чуда. Именно так давно начало свою жизнь КФХ «Синяя птица», плоды которого мы покупаем во всех торговых сетях страны. Однако сама идея по выращиванию заморской ягоды пришла не Евгению, а его отцу Николаю, и было это куда раньше.
— Все, что тут есть, существует благодаря моему отцу Николаю Николаевичу. Он стоял у истоков появления голубики в нашей стране. С 1985 года отец работал в научно-экспериментальной лаборатории Центрального ботанического сада, которая занималась вопросом внедрения североамериканских ягодных культур.
Мы жили в Турове, отца перевели в Ганцевичи руководить этой лабораторией. Все протоколы — как выращивать, чего выращивать, — все это разрабатывалось под его началом. Он ездил по конференциям в Америку и Европу. Как-то говорит: «Давай, сын, себе голубику посадим». Наши друзья тогда знатно посмеялись: «Да кто про эту голубику слышал, кому она здесь нужна?» Пальцем у виска крутили все кому не лень. А я молодой был, согласился.
Родители то цыплят заведут, то гусей, то уток, то индюков. И мне это так нравилось! Когда ходил в школу, думал: вырасту — стану фермером. Так оно и вышло.
Денег и земли на безумный по тогдашним меркам эксперимент никто не выделял. Ребята рассчитывали только на свои силы и финансы. Николай Николаевич отправился в Германию на подработку — обрезал кусты голубики. Вместо зарплаты брал те самые ветки, что срезал (немца такой подход устроил), и привозил их домой. Во дворе, который превратился в сплошную теплицу, семья занималась черенкованием и бесконечным поиском ответов на вопросы, зачем все это и почему тут кусты, а не огурцы с помидорами. Овощи победили и выдворили саженцы темно-синей ягоды на поле, которое дали нашим первопроходцам.
— Садили всей семьей и своими руками. Первые кусты были посажены в 1998 году, а первую ягоду мы получили только в 2002-м. Тогда у нас был рекорд — целых 100 кило голубики! Это трудно назвать доходом, мы даже в ноль не вышли, просто впервые в жизни отвезли ягоду в магазин. Эти четыре года жили на деньги, которые родители зарабатывали на основных работах.
Чтобы вы понимали, первые 9 гектаров засаживались не за один год, окончательно их довели до ума в 2003-м. Первые ростки — мигранты из Германии, остальные размножали в маточнике черенкованием.
Поначалу садили все, до чего могли дотянуться. Было около 20 сортов: один боится морозов, другой не плодоносит. Беда. Многие из них теперь красуются на «витрине» — голубичной клумбе на въезде в фермерское хозяйство, если это можно так назвать. Но для промышленного роста столько видов кустов не нужно.
— Отец приехал из Америки, говорит, там у фермера 2000 гектаров голубики, при этом у него растет всего четыре сорта. Мы идем к тому же: сейчас «Синяя птица» выращивает сорта «Блюкроп», «Дюк», «Эрлиблю», «Спартан». Самый лучший сорт из всех, что я перебирал, — «Блюкроп», у меня 60% полей им засажено. Он непривередлив, болеет мало, ягода большая и крепкая, ее легко перевозить, и она долго хранится. Самый вкусный, как по мне, — это «Спартан». Его особенность в том, что он, зараза, не каждый год урожайный.
Ягода изначально метила в магазины, а не на какие-то там рынки. Евгений старался охватить все, что знал. Так первые 100 кило разошлись по четырем точкам. Один возьмет 10, второй 20. Люди тогда еще не знали, что это за ягода и с чем ее едят. Надо было «приучить» покупателя к тому, что голубика есть и она вкусная (а она реально вкусная) и доступная по цене.
— Ягоды было немного, кто-то ее сначала покупал к дорогому шампанскому, как деликатес. Потихоньку расходились, у нас росли объемы, а на рынок в то время пришли серьезные сетевики. Фасовали по коробочкам, но раньше же не было такого, что и коробка приятная, которую в руки хочется взять, и этикетка нарядная. Тогда мы еще дату от руки ставили, как вчера это помню.
«Лучший комбайн — это женские руки»
За дверями гаража находится ягодоуборочный комбайн — в 2015 году такой стоил $190 тыс. Надежды предпринимателя техника не оправдала. Смысл заключается в том, что тракторист сидит сбоку, а расчески ходят по кустам — зрелая ягода падает на лепестки, с них — на конвейер, а оттуда — напрямую в ящики. Но кусты обрезали неправильно, трактор проходит, а на земле остается ягодный след. Брать ее с земли — преступление.
— Лучший комбайн — это женские руки. А лучшие сборщики — это пенсионеры. Молодежь старается, но бабушки делают это в разы быстрее. Из наблюдений — первые могут полениться, а вторые — немножко себе домой увезти.
Собирают по старинке: руками и в ящики. На плантации трудится добрая дюжина приезжих. При нас ягоду с кустов не срывали: мокро. Если нарвать ее сейчас, то с плода смоется серый налет, она станет черной и потеряет свой товарный вид. Прогноз погоды обещает качели, поэтому бог знает, когда новая партия будет готова к отгрузке.
— Ящики тоже стоят на определенной высоте над землей — чтобы голубика даже не смотрела на траву, буквально. Поставишь ящик на землю, а она-то горячая — ягода потеряет товарный вид.
На поле все время кто-то находится: либо отец, либо я, либо жена. Когда идет сбор ягоды, я занимаюсь реализацией, то есть договариваюсь, куда, за сколько и когда ее везти. Поэтому чаще сижу за компьютером, а отец может про каждый кустик здесь рассказать.
«Раньше местные нас в штыки воспринимали»
От веса ягод ветки тут не ломаются, это вам не яблони. Бывает, что наклоняются почти до земли, но чтобы лежали плашмя — нет, никогда. В одной грозди будут как синие, так и зеленые ягодки. Зеленую срывать смысла нет, как помидор, она не доспеет. Самая крупная ягода всегда уходит сборщикам, до магазина она никогда не доедет. Насекомые не щадят. Кажется, это все, что нужно знать потенциальному кандидату на подработку.
— Самосбор мы пока не практикуем. Есть такой момент, что, когда ты собираешь за зарплату, ты берешь все подряд. Когда на самосбор, заберешь только самую большую ягоду — а остальное кто убирать будет?
Да, людей в деревне хватает, и они хорошие. В теории все могли бы трудиться в «Синей птице», но выбирают другую синюю вещь.
— Он этот трактор соберет и разберет с завязанными глазами, но после того, как ты ему заплатишь, неделя уйдет на его поиски. Рабочая сила в основном из Ганцевичей, из местной деревни у меня работает буквально два человека. Раньше местные нас в штыки воспринимали, сейчас жалуются, что людей много в сезон приезжает, очереди в магазинах появляются. Бытовые мелочи. Но я со всеми стараюсь найти общий язык.
Отморозило на все деньги
Много полей — много проблем. Пожалуй, мы приехали не в лучшее время: у «Синей птицы» самое трудное лето за последние 12 лет. Если в прошлом году за день удавалось собрать 10 тонн голубики, то в этом за неделю едва удается собрать 8. Все это из-за заморозков, которые длились всего три часа.
— Это поле практически целиком вымерзло. Ветки засохли, красные висят. Через пару дней после заморозков цветовая гамма была как на Марсе. Тогда-то и стала видна вся картина, оставалось только посыпать голову пеплом. Ягоду уже не спасти, но это полбеды: кусты пострадали. Они живые, но летом закладываются почки, которые отвечают за урожай в следующем году. Мы, что называется, «кормим» их на все оставшиеся деньги, чтобы они смогли плодоносить.
Несколько ночей ребята спасали урожай дедовским методом — разжигали костры. Задача — положить на землю дым, он работает как покрывало и не дает теплу уйти. Судя по тому, как отреагировали местные спасатели, с вертолета это выглядело как стихийный пожар. На земле же и вовсе ничего не было видно — сплошная дымовая завеса.
— Почему тут кусты замерзли, а на других полях — нет?
— Тут поле, как линза, вогнуто, холод пришел и стоял в низине. В сельском хозяйстве надо стараться быть готовым ко всему, вплоть до лесных пожаров. На Западе с заморозками борются с помощью ветрогенераторов: если на земле 3 градуса мороза, то на высоте пяти метров будет 3 градуса тепла. Если их смешать, выйдет 0, который всех устраивает. Мы купили один, поставили, но он оказался низким. Выглядит как гигантский ветряк, только в действие приводится двигателем.
Костры не сильно помогли, хоть и надымили знатно. Все было черным-черно, даже ветрогенератор не увидеть, шли к нему на слух. Утром метеостанция выдаст сводку: ночью 6 июня было 5 градусов мороза. При такой температуре, чтобы спасти урожай, у каждого куста нужно было стоять с феном. Отходить от такого шока кусты будут два-три года.
— Говорят, цыплят по осени считают. Я понимаю, что в этом году недосчитаюсь очень многих цыплят. Тем не менее нет гарантии, что ситуация с заморозками не повторится, поэтому готовимся. Если получится, возьмем пару ветрогенераторов и будем закрывать те участки, где ягод больше всего.
— Цифры подбивали или больно считать?
— Давайте исходить из простой арифметики: за одну неделю этого сезона я продал около 8 тонн ягоды. Чтобы вы понимали, в прошлом году за один день я продавал по 10. Весь сезон длится три недели, если прохладно, растянется до четырех. Понятно, что есть время, пока ты войдешь в сезон и пока из него выйдешь. Но активно отработаешь только четыре недели. И если… В общем, пока все очень печально…
Я даже не думаю о том, чтобы в ноль выйти, моя задача — собрать столько ягод, чтобы коллектив не распускать.
Круглогодично здесь работает 20—22 человека. Летом и осенью понятно, чем они заняты. Зимой же люди обрезают кусты, делают мульчу, перекладывают капельные поливы и спускают с них воду. Работы хватает, тем более надо обслужить еще 10 единиц техники.
Чисто белорусское сафари
На полях полно живности. Оводы и комары, например, любят поесть сборщиков голубики. Никакой ОЗК не поможет, нужно обрастать толстой кожей, чтобы не чувствовать укусов.
— С нами соседствуют бобры, и это не очень хорошо: они ставят плотины и перекрывают воду. Голубика для них не представляет особого интереса, разве что могут пару кустов перекусить на благо стройки. Деревья обгрызают, они падают на заборы, столбы ломают.
Без воды, к слову, тут вообще ничего бы не выросло. На небесную канцелярию здесь не рассчитывают, все автоматизировано — можно управлять сидя за компьютером. Бегать, как встарь, с изолентой и искать пробой тоже не нужно. За полтора месяца на поля ушло 65 тыс. кубов воды. Для этого выкопано несколько источников и сделаны скважины.
— Еще птицы вредят, но у нас тут завелось пару коршунов, и они дроздов гоняют. Жуки до нас не дошли, но в той же Америке есть муха сузуки. Она целенаправленно откладывает личинку в ягоду, а та ее выедает изнутри. Это масштабная проблема. Если в ловушку попадет одна такая муха, начинается массированная отработка плантаций, потому что размножаются они в геометрической прогрессии. Вроде как говорят, что эта муха уже в Польше появилась. Когда она доберется до нас — это всего лишь вопрос времени.
— Есть с чем встречать?
— Будем решать вопросы по мере поступления.
Вообще, сюда можно возить туристов на белорусское сафари, ведь на плантации захаживают все кому не лень: лоси, косули, рыси, волки и кабаны.
За 26 лет голубика не приелась
Производство производством, но, как оказалось, Евгений так-то абрикосы любит.
— У меня дочка, когда приходим в магазин, просит купить ей ягоду в моей упаковке. «Я тебе фуру таких привезу», — говорю, но нет, надо именно эту. Сам собрал, сам расфасовал, сам купил — полный цикл.
Делают из голубики абсолютно все: варенье, с сахаром перемалывают, компоты. Таблеток из голубики не делают: дороговато выходит. Да и зачем витамины делать из ягоды, если можно поесть саму ягоду? Еще я ни разу не слышал, чтобы у человека была аллергия на голубику.
Черешня, клубника, черника, ежевика — они не конкуренты голубике. Поздняя может пересекаться с малиной, но как их можно сравнить, это совершенно разные по вкусу ягоды. Поэтому голубика конкурирует только сама с собой, между производителями.
— Самые прибыльные дни — в начале сезона?
— Как бы да, но для моего хозяйства это нерабочая модель, потому что до меня ее возьмут в Кобринском и Ивановском районах. Пока у меня созревают ранние, у них уже идут средние сорта. Я, может, и хотел бы продать ее, как первую ягоду, по 25 рублей, но просто не успеваю, подхватываю рыночную цену и несу ее дальше.
В прошлом году выкатил только за счет объемов, а в этом и их нет.
Доход от саженцев был выше, чем от самой ягоды
Фасовочная линия полностью сделана в Беларуси. Да, она простая, но кто сказал, что просто — это плохо? Со всем, что от нее требуется, справляется. В цеху ягода охлаждается, потом ее сортируют по размеру: крупную — в магазин, мелкую — на переработку.
В холодильнике при 8 градусах тепла голубика может храниться до месяца.
Позади цеха несколько теплиц и грядок — тут размножают голубику. На то, чтобы она стала плодоносить, уйдут годы, но выращивают ее не для этого. Продажа саженцев — туз в рукаве любого предпринимателя из этой ниши. Некогда «Синяя птица» только за счет этого и держалась на плаву, а доходы от них были куда выше, чем от самих ягод. Возможно, они спасут фермера и в этом году.
Если Евгений еще только подсчитывает убытки от мороза, то у других предпринимателей и считать нечего: одна гроза — и год отдыхаешь. Посыпался град — сбил всю ягоду. Поэтому после танцев в дыму мужчина думает устроить новое развлечение для местных — организовать выступление DJ Zenit.
— Мы в этом году привезли (еще не подключили) градобойные машины Zenit. Одна такая машина закрывает 70 гектаров плантаций. Она выстреливает волнами тепла в атмосферу, но это будет громко — я думаю, деревенскую дискотеку переплюну. После их работы вместо града пойдет дождь, правда, капли будут гораздо больше. Но крупные капли для нас не страшны, а вот лед — да.
Евгений не горит желанием масштабирования, чтобы засеять голубикой всю страну. В его голове есть картинка идеального фермерского хозяйства — к ней и стремится. Начнет с приобретения ветрогенераторов, а дальше — как пойдет.
В конце возвращаемся к началу и задаем самый важный вопрос.
— Что стало с теми людьми, которые крутили пальцем у виска и смеялись над идеей вашего отца?
— Работают у нас, — улыбаясь, отвечает Евгений.
