В суде Зельвенского района разворачивается непростое разбирательство, которое выходит далеко за рамки обычного спора родителей. В центре судебного дела – трое несовершеннолетних детей из семьи Пилумян, судьбу которых теперь решает суд.
Их мать, 27-летняя Айше, требует вернуть их из приюта, куда дети были помещены после признания семьи находящейся в социально опасном положении. Однако ее пятилетнее отсутствие в жизни детей и крупный долг по алиментам вызывают серьезные вопросы как у комиссии, так и у широкой общественности, рассказывает Гродненская правда.
Хронология конфликта
Краткая история семьи Пилумян: ранняя любовь, ранний брак, дети. Далее жизнь шла непросто – смена городов, конфликтные отношения, скандалы, вмешательство соцслужб. После окончательного разрыва с супругом в 2020 году, Айше фактически исчезла из жизни детей. В этом же году они оказались с отцом, и до марта 2025 года мать практически не участвовала в их воспитании. Алименты выплачивались только поначалу. К весне этого года задолженность превысила 19 500 рублей.
В марте 2025 года ситуация резко изменилась. Органы опеки изъяли детей из дома отца – официально из-за небезопасных условий и злоупотребления алкоголем. Дети были временно размещены в приюте, и в этот момент Айше решила бороться за их возвращение.
TikTok как трибуна
Борьба женщины за детей развернулась не только в суде, но и в социальных сетях. Женщина начала активно публиковать ролики в TikTok, в которых обвиняла органы опеки в произволе, бывшего мужа – в недостойном поведении, а систему – в бездушии. Видео сопровождались слезами, эмоциональными речами.
Однако в комментариях под ее видео сочувствия было не так много. Пользователи открыто сомневаются в ее мотивах:
«Ну если она такая хорошая мать и любит своих детей, то почему же их забрали у нее? Не бывает дыма без огня»; «Не..Ве..Рю… Не раз присутствовала при изъятии, по долгу своей работы. Ниразу без повода не видела…». Или вот еще: «Героиня дня! Просто так деток из семьи не забирают».
Позиции сторон в суде
Суть ее обращения в суд – в оспаривании действий комиссии, которая приняла решение об изъятии детей. Сама мать утверждает, что детей у нее изъяли без достаточных оснований, не проверив ее жилищные условия и не предоставив возможности подготовиться к возвращению детей. Также, мол, о признании детей находящимися в социально опасной ситуации она узнала постфактум.
– Моя жалоба касается того, что детей изъяли у меня незаконно. Никто не проверял условия, в которых я живу, вообще ничего не выясняли.Когда детей признали находящимися в социально опасном положении, мне никто об этом даже не сообщил .Когда я спрашивала, что мне нужно сделать, чтобы вернуть детей, чтобы они не находились в приюте, мне сказали: либо дети передаются сразу обоим родителям, либо одного из родителей нужно лишить прав. А вариант, при котором дети временно передаются мне, а отец в это время решает свои проблемы, – даже не рассматривался. Хотя это прямое нарушение прав детей. Кроме того, методические рекомендации, утвержденные постановлением Совета Министров №1055, прямо предусматривают возможность передачи детей одному из родителей, если у второго есть сложности. Но, к сожалению, и члены комиссии, и органы опеки, и сотрудники школы проигнорировали это, – объясняет Айше.
Но при этом на суде не отрицает: на 12 марта, в день первого заседания комиссии по делам несовершеннолетних Зельвенского райисполкома, она сама не была готова забрать детей.
– На тот момент я просто не знала, что будет происходить. Если бы я заранее понимала, что детей будут забирать, конечно, подготовилась. Но тогда мне говорили, что у детей все хорошо, что ситуация у отца налаживается, и скоро их вообще снимут с учета как находящихся в социально опасном положении. Я и представить не могла, что может дойти до изъятия.
Как мне сказали на комиссии 13 мая, причиной отказа в передаче детей стали отсутствие письменного стола и то, что я не внесла деньги за содержание детей в приюте, – добавила женщина. – Мне сказали, что детей мне не передадут, пока не будет решен вопрос о лишении второго родителя родительских прав.По сути, сейчас мы просто ждем, пока папа исправится, вместо тогочтобы отдать детей к уже исправленной маме. Я считаю, что это прямое нарушение прав детей.
На вопрос, действительно ли она считает себя «исправленной», Айше отвечает:
– У детей есть сейчас мама со всеми условиями, готовая жить с ними. Почему они в этот промежуток времени должны сидеть в приюте и ждать? Этого я не понимаю. Сейчас навещаю детей. Приезжаю регулярно. У меня есть возможность спокойно находиться с детьми, быть с ними рядом. Нет давления со стороны родственников, которые раньше смотрели на меня как на последнего человека. Я звоню детям, вижусь с ними – и никаких препятствий для этого нет. А раньше, когда дети жили в деревне у отца, это было очень тяжело – моральное давление, постоянное осуждение. Ты и так понимаешь, что не все сделала правильно, чувствуешь вину перед детьми… А тут еще и это отношение со стороны его родственников. Это сложно.
В свою очередь, представители комиссии по делам несовершеннолетних выразили уверенность в правомерности своих действий.
– Мать несовершеннолетних детей не согласна с решением, которое было принято в марте текущего года об изъятии у нее детей. Она считает, что комиссия приняла это решение необоснованно, хотя оно было принято единогласно. В ходе заседания ей разъяснялись причины, по которым возникла необходимость изъятия. Повторю: на тот момент дети находились в небезопасных условиях проживания. Одной из причин стало злоупотребление отцом алкогольными напитками. Следует отметить, что мать имела возможность воспользоваться своим правом, чтобы дети остались с ней. Мы с ней это обсуждали. Ей были объяснены конкретные шаги, которые нужно предпринять: наличие постоянного места жительства, стабильная работа, доход – ведь речь идет о троих детях, которые требуют постоянного внимания и содержания. К сожалению, на тот момент у нее этого не было, – прокомментировал заместитель председателя Зельвенского райисполкома, председатель комиссии по делам несовершеннолетних Сергей Лойко. – Мать настаивала на том, что дети должны были находиться с ней. Однако сегодня в суде прозвучали показания, что она особо не проявляла интереса к жизни детей: общалась в основном с супругом по телефону, наведывалась домой редко. Объяснить, почему так происходило, она не смогла.
Председатель комиссии добавил: как мать, она в первую очередь должна была знать, где и как живут ее дети. Финансовые трудности – не оправдание. Тем более, сегодня женщина находит возможность приезжать к детям, привозит им вещи и уже не ссылается на материальное положение. Тогда возникает вопрос: почему раньше, когда дети находились в социально опасной ситуации, она не делала того же?
– Особенно важно отметить, что еще в декабре она была уведомлена школой о сложившемся положении. Можно было чаще интересоваться их учебой, поведением. Это маленькие дети – им нужна забота. Лично меня особенно беспокоит тот факт, что в свое время судом было принято решение оставить детей с отцом, когда одному из них было всего 8 месяцев, – сказал Сергей Лойко.
В мае текущего годана повторном заседании комиссии родителям были вновь разъяснены все существующие проблемы в воспитании детей. Им напомнили и об их правах, и об обязанностях.
Председатель комиссии отметил, что поведение родителей в последние месяцы улучшилось: отец трудоустроился и прошел наркологическое обследование, мать стала чаще навещать детей. Однако, по его словам, это все еще не отменяет прежних упущений.
– Да, теперь она навещает детей, привозит вещи, проявляет заботу. Но почему этого не было раньше? Особенно удивляет, что после заседания 12 марта она пропустила установленный срок обжалования решения. Ей был разъяснен порядок и срок подачи иска в суд как на заседании комиссии, так и письменно в решении. Этот срок она знала. Но сегодня в суде пояснила, что «забыла» и не знала, как этим правом воспользоваться, – сказал Сергей Лойко.
Правовой коллизии было уделено отдельное внимание: мать считает, что срок подачи иска ею не был пропущен сознательно – она «просто не знала, как действовать». Но комиссия задается логичным вопросом: что мешает любому гражданину, особенно если речь идет о детях, обратиться за юридической консультацией?
– Мы живем в правовом государстве. Я уверен: если бы дети действительно были ей необходимы, она бы нашла возможность защитить их интересы вовремя, – добавил Сергей Лойко. – Хочется все же верить, что родители осознают: самое важное в жизни – это семья и дети. И если они смогут этого добиться – дети обязательно к ним вернутся.
Следующее заседание суда, на котором будет вынесено окончательное решение, назначено на 8 июля.
Вне зависимости от решения, вынесенного судом, этот случай уже стал примером того, как важно не только заявлять о своей любви к детям, но и подтверждать ее действиями. Время, потраченное на ролики в TikTok, не заменит пяти лет, в течение которых детям не хватало самого простого – мамы рядом.