Посетить белорусскую часть чернобыльской зоны — мечта тех, кого привлекают необычные путешествия. Маршрут полностью безопасен, однако туда могут отправиться только туристы в возрасте 18+.
Оксана Минаева с супругом в числе первых побывали в Хойникском районе после длительного перерыва — долгое время такие поездки были запрещены из-за неблагоприятной военно-политической обстановки. Они поделились с «МП» впечатлениями от увиденного в заброшенных деревнях.
Идея не нова
— Как пришла идея посетить зону отчуждения?
— Мы давно хотели, даже рассматривали услуги частного сталкера Петра, но в 2013-2014 годах украинцы заблокировали возможность посещения этой приграничной зоны для белорусских мужчин, и это все забылось. А потом… Каждое утро мы слушаем радио. В конце апреля виджейподелилась с радиослушателями тем, что намерена отправиться в зону отчуждения. Тут мы вспомнили, что планировали такую же экскурсию. Зашли в интернет посмотреть, а у нас в Беларуси всего несколько компаний занимаются организацией подобных туров. Открыли сайт, заказали поездку, оплатили.
Туда едешь на поезде в плацкарте — организаторы билеты до Калинковичей покупают и нам их просто выдают. Мы оказались самыми возрастными путешественниками в группе. В Калинковичах пересели в микроавтобус, нас довезли до Хойников. Там познакомились с нашим сталкером. Кстати, он бывший банковский работник, интересный человек. Сам живет в Хойниках, создает карты загрязнений и т. д. Туристов посадили в автобус, прибывший из зоны, и привезли в пропускной пункт «Бабчин».
Здесь провели инструктаж о правилах поведения: нельзя ничего брать и трогать в зоне отчуждения. Кроме того, мы подписали документы, что сами несем за себя ответственность. Кстати, экскурсоводы обязаны переодеться в специальную форму, чтобы не выносить радионуклиды за территорию.
Бабчин — это крупная отселенная деревня. Она находится в зоне, где только недавно разрешили хозяйственную деятельность, например пчеловодство, коневодство. Смотрим на циферблат дозиметра — высветилось всего 0,252 мкЗв/ч (25,2 мкР/ч). А дальше начинается 30-километровая зона, где ничего не разрешено. Но здесь следят за состоянием памятников и кладбищем, расчищают дороги.
Природа в зоне отчуждения развивается по своим законам, без вмешательства человека, уже более 30 лет.
Деревня кошек и котов
Уже в 8 утра мы были возле школы, она находилась рядом с проездным пунктом «Бабчин». Здание построено каким-то духовным деятелем еще до революции. По сути, это исторический объект, поэтому в 60-70-х годах возвели новую школу. Она расположилась совсем рядом, в минуте ходьбы. А в старом помещении осталось училище. Дети из окрестных деревень, окончив школу, учились там сельскохозяйственным специальностям. Мы там походили, впечатлились.
Затем нас отвезли в музей Полесского радиационно-экологического заповедника, который размещен в здании бывшего магазина. Экскурсовод рассказал про радиационное загрязнение и изотопы, показал набор разных дозиметров. Вообще, когда взорвалась ЧАЭС в 30-километровой зоне, основное загрязнение было цезием-137 и разными видами плутония, в том числе оружейным, ну и йодом.
— Это правда, что потом чернобыльские мутанты в животной среде рождались или миф?
— Мы спросили, есть ли здесь, как в компьютерной игре S.T.A.L.K.E.R., слепые собаки или особи с тремя головами. Экскурсовод пояснил, что если и есть какие-то мутации, то животное не успевает прожить такую длинную жизнь, чтобы они успели проявиться. Я до этого читала, что если и бывали мутации у эмбриона в утробе матери, то на свет появлялся просто нежизнеспособный плод. То есть детеныши рождались мертвыми.
Например, зубр живет максимум 20-25 лет. За это время, даже если он съест растение с радиоактивной частицей, онкология у него просто не успеет развиться. Для животных это не страшно. Никаких таких случаев за всю историю наблюдений зафиксировано не было ни у животных, ни у растений.
Единственное, когда произошел взрыв на ЧАЭС, в 1986 году на Украине, рядом с Припятью, облако упало на хвойный лес. А это была весна, период роста растений, когда они в 3-5 раз становятся более восприимчивы к излучению. И вот это облако погубило лес — он стал рыжий. Потом его срубили и закопали бульдозерами, но почва все равно заражена. Новые деревья в этом месте все равно растут рыжие.
Забегая вперед, отмечу, что сегодня в зоне много зверей. Из Беловежской пущи туда завезли несколько зубров. Они были на грани исчезновения, а тут развелись. Сейчас их около 220 особей. Одна из точек экскурсии — место кормления зубров. Мы видели двух белорусских волотов и трех лосей. Заяц запросто сидел на дороге, непуганный. Собака на него посмотрела и пошла дальше. Они уже там, видимо, друг друга хорошо знают… (Смеется.) Но в самом Бабчине много котов.
Медведей в зоне нет, а вот косули, олени, лошади Пржевальского, волки — это пожалуйста. Так что мы ходили и на всякий случай оглядывались — мало ли что! Следы недавнего присутствия волков были хорошо заметны. А у нас с собой только газовый баллончик.
Клещей там нет, но очень много мошек. Даже больше, наверное, чем комаров.
Также мы побывали на КПП «Майдан». Сначала поехали прямо к границе с Украиной.
В деревне Дроньки до аварии проживали 232 человека (92 семьи). 5 мая 1986 года все жители были переселены в чистые места.
Бьет по нервам
— Вы брали с собой дозиметр?
— Да, родители мужа купили этот аппарат еще в 1987 году — им на работе дозиметры централизованно продавали. Во время нашего тура постоянно производили замеры, но ничего превышающего норму замечено не было.
Наш экскурсовод взял свой накопительный дозиметр, который должен иметь при себе постоянно. Он у него в кармане спецодежды лежал. И взял переносные дозиметры, чтобы нам показать.
Мы попросили сталкера испытать наш дозиметр. И он пообещал нам показать такую точку, где есть превышение. Приехали мы в деревню Оревичи (до ЧАЭС — около 15 км), взяли прибор и пошли гулять. Так вот гулять с ним невозможно: сильно действует на психику постоянный писк. Муж не разрешал мне вообще никуда ходить. Постоянно одергивал: «Оксана, не иди туда!»
По словам экскурсовода, изотопы выпали мозаично. Например, измеряем мы излучение — все нормально, отходим на пять метров от этого места — и дозиметр начинает пищать. А в зоне везде лежит еще советский асфальт. Представьте, на него во время дождя падает вода, а асфальтированная дорога имеет такой профиль, что к ее краям все смывает. И когда подходишь к бордюру, прибор начинает больше пищать. Вот именно в эту точку попала частица, она лежит тут и фонит. Мы намерили от 2,5 до 5 мкЗв в час, при норме гамма-излучения — 0,5 микрозиверта в час (2 мкЗв в год). Это достаточно серьезная доза. И таких точек много.
После мы исследовали сельские дома, где когда-то кипела жизнь. Никто эти доски 38 лет не обрабатывал, не красил. Оревичи — самая близкая отселенная деревня в зоне отчуждения, доступная для посещения. До ЧАЭС — около 15 км. В населенном пункте жили 557 человек (222 семьи). 4 мая 1986 года их переселили в основном в деревню Коротковичи Жлобинского района. Людям сказали взять только ценные вещи, деньги и паспорта. Они не знали, что не вернутся назад. Им говорили, что это буквально на 2-3 дня, а получилось, что на всю жизнь.
Еще в зоне встретили группу туристов из Китая. Как выяснилось, они посещают зону отчуждения без всякого страха.
